"Народ мой" №6 (346) 31.03.2005

Михаэль Дорфман

Музыка «Радикальной еврейской культуры» Джона Зорина

     Восточноевропейская еврейская мелодия замечательно звучит в классическом джазовом исполнении. Неожиданным было то, что главную партию вел глубокий звук контрабаса. Имя « Мецада» вызывает много ассоциаций с легендарной крепостью на юго-востоке Израиля. Однако « Мецада» — также имя оригинального музыкального проекта Джона Зорина (пишется John Zorn, но он сам произносил именно Зорин), которую он называет новой музыкой еврейской радикальной культуры. Проекту исполняется 10 лет, и в Зале им Эдмонда Сафры при Музее еврейского наследия на Батарейной площади в Нью-Йорке Джон вместе с друзьями и коллегами отмечает месячной серией концертов свое плодотворное десятилетие. Зорину удалось собрать вокруг своей звукозаписывающей студии, известной любителям еврейской музыки под маркой «Цадик», большую группу единомышленников. Выяснение терминов часто грозит лишить смысла любую дискуссию. Не сомневаюсь, что Джону Зорину приходилось отвечать десятки раз: цадик — это кто?

     — Tот, кто делает добро в общине. Кто помогает избавиться от трудностей. Что-то среднее между раввином и крестным отцом.

     Цадик вызывает ассоциацию с пожилым, ученым мужчиной?

     — Не обязательно. Для меня это может быть и женщина тоже.

    «Радикальная еврейская культура». Что думал Зорин десять лет назад, вводя в оборот это выражение?

     — Я очень люблю афро-американскую музыку. Много играл в самых знаменитых джазовых группах. Это направление за последние полвека расцвело необыкновенно — от Мортона до Армстронга, потом Чарли Паркера... — огромное число стилей, жанров. Однажды я подумал, а что происходит с еврейской музыкой?

     Еврейская музыка и еврейские музыканты оказали на американскую музыку огромное влияние. Наверняка не меньшее, чем афро-американские артисты. Сначала Зорин заинтересовался клезмерской музыкой. Это интересная музыка. Замечательный синтез различных культур — цыганской, балканской, восточно-европейской, осуществленный через еврейский музыкальный гений. После клезмеров пришел интерес к другим стилям и жанрам. Зорин работал во многих известных коллективах, играл с выдающимися музыкантами. И везде встречал евреев. Вот Зорин и решил предложить им сделать в его студии «Цадик» что-то еврейское. Предоставил шанс сделать свой вклад в еврейскую культуру. Каждая запись — оригинальный проект, каждый артист нашел свой особый путь. Сам Зорин тоже много исполняет и пишет музыку. Кроме « Мецады» камерной есть еще « Мецада »-джаз банд — громкий, энергичный стиль, созданный Зориным, да и сам он играет там на саксофоне. Один из самых сложный «еврейских» вопросов — это «Что такое еврейское?»

     — Вообще-то говоря еврейское — это не отвечать, а ставить вопросы. По настоящему еврейское — это умение задавать вопросы. И каждый в нашем проекте своим творчеством больше спрашивает, пробует.

     Проект тем и интересен, как каждый артист, композитор или исполнитель ставит свой «еврейский» вопрос, ищет свое определение еврейского в музыке, еврейской музыки и культуре в проекте, специально посвященном еврейскому творчеству. Кто-то брал традиционные мотивы и предлагал новые аранжировки. Скажем вместо традиционных еврейских инструментов — кларнета, скрипки и контрабаса — их мелодии исполняла рок-группа. Другие писали оригинальную музыку, выражая в ней свое понимание еврейства в конце ХХ — начале ХХ I века.

     — Мы не предлагаем вернуться к какому-то ответу, — говорит Зорин. — Каждый предлагал свою версию ответа. Наш проект больше посвящен возвращению к вопросу, к проблеме.

     «Возвращение к ответу» — «хазара лэ тшува» — это еще и традиционн ая иудейская формула обращения к религии. Зорин зовет к иному — к поискам оригинальных еврейских вопросов, которые и есть самобытный путь еврейской мысли в течение сотен лет.

     — Мой ответ таков: еврейская духовность, еврейская культура и еврейская религия связаны между собой множеством связей, часто причудливых и невероятных. Меня в еврействе больше привлекает культурный компонент. Однако такой ответ верен только для меня. Главное, чтоб не предлагать каких-то готовых рецептов, якобы пригодных на все случаи жизни. Еврейство сложней, чем приготовление печенья, где действительно необходимы точные рецепты

     Зорин не отвечает прямо на вопрос о своем отношении к тем в еврейском народе, кто считает еврейским лишь то, что связано с выполнением религиозных заветов и ритуалов, кто считает еврейскую культуру враждебной иудейской религии, а то и вовсе несообразной иудейской духовности.

    – Мое этническое сознание менее религиозное или политическое, чем это принято в моей общине. Зато я очень остро ощущаю культурный компонент моего еврейства. Музыка служит для меня связью с моей культурой, а также связывает нашу культуру с широким миром.

     При просмотре каталогов студии «Цадик», а особенно проекта «Радикальной еврейской культуры» многие удивлены, сколько известных имен из элиты американской музыкальной культуры оказываются евреями, и тому, что они захотели принять участие в проекте. Когда-то профессор Михаил Лайтман из Бостона рассказывал, как при составлении Еврейского энциклопедического словаря в Москве редакция обращалась ко многим именитым россиянам еврейского происхождения с предложением поместить о них словарные статьи. Огромное число людей отказалось, посчитав, вероятно, еврейство чем-то второстепенным, местечковым, неинтересным или невыгодным для себя. У Зорина произошло как раз наоборот. Артисты благодарили его за шанс подумать и ощутить свои корни. Интересны и необычны произведения самого Джона Зорина — созданный вместе с японскими артистами диск по мотивам мистической еврейской «Книги Сияния — Зоар», написанной по традиции еще древним мудрецов Йохананом Бен Закаем, жившим в I веке н.э. Необычна серия дисков « Мецада»: «Жизнь в Тайпее», «Жизнь в Севилье», «Жизнь в Иерусалиме», использующая еврейские мотивы в синтезе с испанскими, китайскими, арабскими и немецкими. В точности, как это делали когда-то клезмеры и хасиды. Широкой дланью черпали еврейские музыканты у соседей мелодии и мотивы. Потому и пользовались огромной популярностью на свадьбах и праздниках везде на просторах Восточной Европы и Балкан, где в течение сотен лет музыка считалась еврейской профессией. Просматривая каталог, все время натыкаешься на известные в Нью-Йорке музыкальные имена — и тот оказывается еврей, и она тоже.

    – Мы никогда специально не подчеркивали еврейское происхождение. Речь шла о том, чтобы сделать что-то свое в еврейской музыке, в еврейской культуре. И это очень укоренено в еврейской культуре — ассимиляция среди народов, где евреи жили. Мои родители с трудом помнили еврейские праздники, а уж традиции: наша семья была атеистическая и космополитичная. Зорин рассказывает, что все окружение было интернациональным. Евреи тоже были интернациональные. У его родителей, как и у большинства нью-йоркских евреев, почти ничего не осталось от старой культуры местечка, которой в их время фактически был вынесен смертный приговор. В какой-то момент Зорин почувствовал, что его еврейство — важная часть личности и захотел внести туда что-то свое.

     — Я рассказал родителям, что хочу сделать что-то «еврейское», и они мне ответили, что это явная блажь, freak, — рассказывает Джон.

     Зорин затрудняется вспомнить, был ли особый момент озарения. Скорей была долгая эволюция, приведшая его к желанию делать что-то еврейское. Возможно, как у многих, после смерти отца. Интересно, что многие американские евреи, выбравшие в творчестве еврейскую тему, решались на это после смерти отца. Об этом приходилось слышать и от джазиста Фрэнка Лондона, и от еврейского лингвиста профессора Довида Каца и от многих других. Большое впечатление на Зорина произвела поездка в Германию. Когда он многое осознал, то всяко лыко оказалось в строку — и то, что вырос в еврейской семье, и то, что жил в еврейском районе Манхеттена, и еще много всего в жизни сложилось так, чтобы еврейство стало важной частью личности.

     Интересно и то, что личный опыт Джона Зорина в точности повторяет историю возрождения клезмерской музыки в 80-е годы. Тогда многие музыканты в Бостоне, в Нью-Йорке, в Кливленде вдруг осознали, что они играют на инструментах — трубе, кларнете, скрипке, контрабасе — тех же самых, на которых играли и их предки. Играли иначе, иную музыку, согласно иной традиции. Сперва было любопытно попробовать, потом стало модно, стало круто.

     — Мы сделали его крутым, — говорит Зорин. — В моей молодости быть евреем было совсем немодно. Не хочу обидеть кого-нибудь, но именно сегодня наше еврейство пользуется уважением в современной культуре. В середине ХХ века этническая идентификация стала важной и для человека, и для общества. То, с чем раньше многим было тяжело жить, теперь стало принятым и даже весьма модным. Джон признается, что, затеяв десять лет назад серию «Радикальная еврейская культура», он не представлял ни характера, ни объема, ни границ проекта.

     — Со временем я интуитивно стал чувствовать, что подходит, а что нет для нашего проекта.

     С разных сторон проект «Радикальная еврейская культура» упрекали в нехватке еврейского, в нехватке радикализма, а то и вовсе в недостатке культуры. Зорину пришлось отказаться от любых формальных определений, что же считать еврейским и поверить своей интуиции.

     — Не нужно формального определения, что такое еврейское. Наоборот, определение продолжает оставаться предметом споров, а я люблю дискуссию. Клезмеры далеко не исчерпывают разнообразия современной еврейской музыки. Традиционно сложилось, что с нее началось возрождения интереса к еврейскому творчеству в американской культуре, — говорит Джон Зорин. — Дальше интерес только ширится. Ведь были еще Серж Гинсбург, Берт Бахрах, Аарон Копланд, Леонард Бернстайн, и еще, и еще... Америка не имела бы богатой культуры без евреев и афроамериканцев. Мы хотим показать, что еврейская культура универсальна и понятна всем. Не обязательно быть евреем, чтоб творить еврейскую музыку и, шире, еврейскую культуру. Очень важно привлечь неевреев к участию в этом творческом процессе. Любой человек, увлеченный еврейской культурой, может творить ее. В серии участвовало много музыкантов-неевреев, таких как замечательный гитарист Тим Спарк. Другой пример — кубинский музыкант Роберто Хуан Родригес стал одной из блестящих находок Зорина.

     — Он не еврей, хотя мы никогда точно не знали, кто он такой. У него в роду много тайных « крипто-иудеев», потомков принявших католицизм евреев Испании, а скрытно в течение пятисот лет исповедовавших иудейскую религию. Родригес много работал с еврейскими музыкантами здесь в Нью-Йорке и интересовался их творчеством.

     Зорин предложил Родригесу записать собственный диск. Результат — диск « El Danzon de Moises» ( дансон — народный кубинский танец, а под Моисеем имеется в виду библейский пророк) превзошел все ожидания. Родригес создал воображаемую музыку реальных кубинских « крипто-иудеев». Он соединил латиноамериканскую сальсу с традиционными средиземноморскими и восточноевропейскими еврейскими мелодиями, и из них реконструировал музыку, которая должна была бы быть у этой общины, жившей на Кубе в течение многих поколений. Он, по сути, создал для них особую и оригинальную музыкальную культуру. Проект Родригеса под стать легендарным культуртрегерам советской поры, создававших оригинальную современную музыкальную культуру народам Кавказа и Средней Азии. Как и они, кубинцы приняли музыку Родригеса в свою традицию. Кроме того — его диски стали бестселлерами и пользуются огромной популярностью у любителей музыки в Штатах. Сейчас Родригес работает над третьим диском.

     « Еврейская радикальная культура» — вовсе не проект маленькой группы из Манхеттена и Бруклина, поклонников только клезмерской музыки, он открыт для разных других стилей. В серию «Радикальная еврейская культура» вошли не только современные произведения. Там есть и мемориальные компакт-диски, посвященные памяти замечательного израильского композитора Саши Аргова, рано умершего музыканта и импровизатора Мартина Вейнберга, считавшегося надеждой еврейской музыки Америки, и «короля еврейского кларнета» 30-х годов Нафтуле Брандвейна в исполнении ансамбля « Голден дрейдл». Есть и прекрасная запись « Краковских клезмеров» из Польши, и диск еврейской музыки замечательного французского артиста Сержа Гинсбурга, и юмористическая группа « Rabbinical school dropouts» (что-то вроде « Исключенных из раввинской школы»).

     Несомненная находка «Радикальной еврейской культуры» — новая группа « Рашаним» под управлением Джона Мадофа, нашедшая особый стиль исполнения музыки еврейской диаспоры. Недавно артисты записали диск с замечательным бразильским музыкантом Джакопо до Бадолим. На вопрос, что означает на иврите « Рашоним», Зорин затруднился ответить.

    – Я знаю... но не могу вспомнить. Мое знание иврита... увы!

     Если кого-то пугает слово «радикальная», то стоит послушать диск «Полуночный миньян» Пола Шапиро. Мягкая и лирическая обработка популярнейших еврейских эстрадных мелодий напоминает нью-йоркцам курортную негу полузабытых и очень модных когда-то курортов горного Катскилла в штате Нью-Йорк. Мне же диск напомнил концерты на набережных в Ялте, Одессе и Сочи, куда мы ездили семьей в детстве. Еще неповторимую атмосферу старых кинотеатров, где покупали сладкие трубочки и булочки с кремом, сладкую газированную воду или морс и обязательно перед началом сеансов играл оркестр. Такие же романтические: «Душа диаспоры» Стивена Розенберга и «Еврейские дети» Дениэла Замира. Хотя есть в серии и действительно новаторские, модернистские вещи, как «Месть заики» Ронни Сомэк и Элиотта Шарпа или «Любовница рэбе» Дженни Шейнмен. Радикализм, прежде всего, в отказе от всякой узости, от определения общего стиля. Проект «Радикальная еврейская культура» положил начало созданию целого сообщества увлеченных людей. За 10 лет вокруг проекта выстроилась большая сеть, связавшая разных людей в одном проекте. В Нижнем Манхеттене открылся клуб, давший крышу любителям «радикальной еврейской культуры». На наших глазах состоялся один из редких феноменов в музыке, когда слово «сообщество» — не метафора. Вероятно, пришло время говорить и о создании сообщества слушателей и любителей «Радикальной еврейской культуры».

    –Я не волнуюсь об этом. Когда работаешь в индустрии звукозаписи, то не обойтись без определения целевой группы, без четкого понимания покупателя, его интересов и запросов. Меня не заботит, кто придет слушать. Я даже не четко представляю, кто заполняет зал на наших концертах. Я вижу в зале широчайший возрастной и этнический спектр нашей аудитории. Всем у нас «добро пожаловать».

     Действительно, помочь людям делать то, что они хотят, несомненно, лучший способ руководства. Особенно, если дело идет в желательном направлении.

    Недаром, вначале Джон Зорин говорил о том, что цадиком может быть и женщина. Жемчужина проекта — Бася Шехтер и ее группа «Дочери фараона». Группа творит неповторимую средиземноморскую еврейскую музыку, пронизанную арабскими, американскими и кавказскими ритмами. Еще одна находка — Джули Айзенберг ( Jewlia Eisneberg) — совершенно иная, хотя тоже женская, очень сильная, крепкая, пришедшая из рок-клубов и смело вводящая в еврейскую музыку не только рок, но современную классику, цыганские и балканские мелодии.

     — Женщины у нас в проекте «Цадик» получили «карт-бланш». Я заранее уверен, что все, что они сделают, будет хорошо.

     Большое влияние на участников сообщества «Радикальной еврейской культуры» оказал нью-йоркский джаз. Здесь рядом жили и творили иногда вместе, а иногда и в здоровой конкуренции, великие еврейские и афроамериканские джазисты. Луи Армстронг любил ходить на пасхальный седэр к своим еврейским коллегам. Пол Робсон пел песни на идише, «король еврейского кларнета» Нафтула Брандвейн играл по соседству с великим черным кларнетистом Сидни Бушэ. Яркими продолжателями джазовой традиции стали участники проекта гитарист Тим Спаркс и певец Пол Шапиро.

     — Цель проекта «Радикальной еврейской культуры» — показать всему миру и самим евреям то, что они сделали, делают, и помочь новому вырасти. Что греха таить, есть много страха, забот... не хочу сказать ненависти, но есть куча проблем. Большинство от невежества.

     Джон Зорин уверен, что декларируемая открытость проекта «Радикальной еврейской культуры» явилась причиной его феноменального коммерческого успеха. Это самый узнаваемый и самый успешный проект студии «Цадик». Проект продолжается, а с ним продолжаются споры. И это, по мнению Зорина, есть истинный еврейский творческий процесс. Проект продолжается потому, что создает условия и вдохновляет многих талантливых людей внести вклад в собственную культурную традицию.

Михаэль Дорфман,
Нью-Йорк,

Использованы материалы:
http://www.tzadik.com/
http://www.robertojuanrodriguez.com/home.html
http://www.rashanim.com/rashanim.htm
http://www.chez.com/barkokhba/masada.htm