14 Марта 2005

Я приехал в огромный еврейский дом для пожилых людей в Атлантик-Сити в штате Нью-Джерси. Ждавший меня в громадном пустом вестибюле пожилой человек уже заметно волновался. “Я жду вас молодой человек с семи утра, боялся пропустить, — сказал он мне, — Волновался, что вы приедете и меня не найдете”. Еще бы, он ведь передавал мне свое наследство йеруше (идиш). Наследство, от которого отказались внуки, не захотели дети. И вот нашелся я, захотевший иметь то, что он так ценил. Старик собрал для меня чемодан. Я поговорил с ним и поднял чемодан, собираясь прощаться.

- Ей ингермон, — позвал он меня, — Молодой человек, куда вы торопитесь? Я рассказал о вас тут в доме и многие хотят отдать вам свои книги. Еврейские книги. Книги на идиш.

- Я уже не мог просто так уйти оттуда. Меня водили из квартиры в квартиру, из комнаты в комнату. Приглашали “Выпейте с нами стакан чаю... Скушаете немного чего-нибудь..”. Старики и старушки отдавали мне свое заветное — свои книги на идиш: в связках и чемоданах, в сумках и в мешочках из супермаркета. Они радовались, что найдется кто-то, кто понимает, кто хочет сохранить. И лишь тогда я понял, за что взялся.

Так рассказывает Аарон Ланский — создатель и президент уникального проекта Национального центра книги на идиш о начале своей деятельности. Сегодня Центр расположен в уютном университетском Амхерсте в штате Массачусетс. Тогда, в 1980 г. стало уходить поколение, пережившее Гитлера и Сталина, сохранившее свою еврейскую культуру, ее носителей — книги. Книги выбрасывались, уничтожались. И 23-летний, тогда Ланский принялся спасать книги. Он находил их в домах престарелых, на чердаках, на складах, в хранилищах, а то и просто на улице, в мусоре. Долгий и самоотверженный труд группы молодых энтузиастов позволил спасти множество уникальных книг, а потом вернуть их читателям. Нашлись средства, добровольцы. Правда, не от официального еврейского руководства, а среди людей, обычно не занятых еврейской общинной деятельностью. Ведь многие евреи предпочитают защищать еврейство, а не быть евреями, развивать и сохранять нашу культуру.

За 24 года Лански и его группа пережили множество удивительных событий.

- Сегодня лишь пять процентов книг мы получаем от хозяев, — рассказывает Лански, — Остальное от наследников, детей и внуков. Люди уходят.

- Поводом для разговора с Аароном Лански стал выход его книги “Хитроумная история. Чудесные приключения человека, спасшего миллион еврейских книг” (Outwitting History. The Amazing Adventures of a Man Who Rescued a Million Yiddish Books by Aaron Lansky), вышедшее в американском издательстве “Алгонкин бук”.


Говорят о возрождении идиш

У меня к Лнаскому и его делу белая зависть. Когда-то в израильском университете я получил интересное предложение пойти изучать идиш и посвятить себя академической карьере. Мне очень хотелось, но выбрал я что-то иное, как мне казалось, более перспективное и самое главное “нужное”. Если бы тогда я знал то, что знаю сегодня о том, какой интерес проявляют к идиш в научных кругах, какие научные гранды и премии выделяются различными фондами и университетами на его изучение, сколько ставок и кафедр по изучению идиш открылось в последние два десятилетия в лучших мировых университетах, то вероятно решил бы иначе. Жизнь преподала мне урок, делать то, что хочется, а не то, что якобы “нужно”. Лишь позже я понял, что только тогда когда делаешь то, что нравится, то можешь достичь успеха. В том же возрасте, что и я, Аарон Лански решил делать то, что ему нравится.

- Разумеется, но это уже не живой язык, — рассказывает Лански, — Я сам из такой семьи, где на идиш говорили так, “чтоб дети не поняли”. Отмечается большой интерес у людей, в университетах. Многие интересуются еврейскими книгами. Мы проделали огромную работу, чтоб компьютеризировать наши книги. Сейчас проводится большая работа по переводу еврейской литературы на английский язык.

Евреям молодого, да и среднего поколения невозможно сегодня понять и оценить, насколько значимую роль, которую играл идиш в еврейской жизни во всем мире. Идиш знали все. Все были способны читать и понимать религиозный трактат, атеистическую брошюру, любовную поэзию, серьезный роман, деловую корреспонденцию и даже порнографию. На идиш творилась богатейшая современная культура, находившая почитателей по всему миру. Евреи Варшавы, Нью-Йорка, Киева, Кейптауна, Мельбурна, Биробиджана и Буэнос-Айреса легко находили общий язык между собой. Идиш создавал то удивительное и естественное единство еврейского народа, которое пока не удается поднять на ту же высоту ни сионизму, ни иудаизму, ни какому другому общественному течению.

- Нацисты уничтожили половину еврейского народа, говорящего на идиш, смертельно поразили сердце еврейской жизни в Восточной Европе, — рассказывает Ланский, — Сталинская диктатура нанесла смертельный удар еврейской культуре в СССР. В 1952 году была уничтожена вся элита еврейской творческой интеллигенции. В Израиле тоже решили, что идиш не подходит для создания нового еврейского человека и государства. Даже сегодня идиш не входит в число приоритетных направлений официальной еврейской деятельности. На наш проект в еврейских организациях не удается получить ни пенни. Сказываются старые эмигрантские предрассудки, когда дети стеснялись говорить на идиш, когда это было смешно и стыдно.

- Бывало, сидишь за огромным дорогим столом напротив какого-нибудь крупного функционера еврейской организации. Он говорит: “Зачем идиш. Наши приоритеты: Израиль, антисемитизм. Можете у нас получить грант на изучение этих вещей. На идиш — нет.

Действительно, Центр начал работать в полную силу, лишь получив щедрую поддержу известного кинорежиссера Стивена Спилберга.

- Шмуэля Шпильберга, — улыбаясь, поправляется Лански, — Его именем назван проект и библиотека-хранилище. Вместе с тем, мы не держимся только щедротами одного-двух богатых жертвователей. У нас 35.000 членов, регулярно переводящих нам пожертвования, большие и малые, помогающих нам собирать, сортировать книги. Благодаря такой широкой поддержке мы можем многое сделать.

Единственная группа, разговаривающая сегодня на идиш — ультрарелигиозные евреи Америки и в небольшой мере Израиля. Ланский предпочитает обойти эту тему, но из книги становится понятно, что с этой группой контакта не получается. Религиозные евреи не читают еврейских светских книг. Мои походы “за словом” в религиозные кварталы Нью-Йорка и еврейские городки в окрестностях, и в Нью-Джерси тоже привели к грустному заключению, что идиш у ультра-религиозных евреев очень лапидарный. Там можно услышать меткую фразу, особенно, сочное ругательство. Зато совершенно отсутствуют абстрактные понятия. Да и откуда им взяться? Ведь сокровища языка находятся в нашей великой литературе, а она запрещена раввинами. В магазинах, где продают еврейские книги, можно найти молитвенники и наставления для женщин, комиксы и детские книжки, но классики еврейской литературы, включая Шолом Алейхема, Шолом Аша и многих других — преданы анафеме. По приговору раввинов их надлежит уничтожить.


Самые ценные книги

- Самые ценные книги, самые редкие, — рассказывает Лански, — это изданные в СССР в 20-30 гг. Иногда попадаются настоящие раритеты. Как-то мы получили большой словарь иностранных общественно-политических терминов, изданный в Киеве в 30-е гг. Я стал искать в каталогах, в списках, в библиографиях. Там ничего не было. Ни одного упоминания. Как так, ведь книга значительная, ее не могли не заметить? Стали искать по имени автора и нашли. Он действительно работал над словарем. Было всего одно короткое упоминание. НКВД сочло его книгу политически вредной, и она не вышла. Но как же так? Вот она лежит передо мной. Оказалось, что в Киев приезжал из Чикаго родственник автора словаря. Он получил в подарок книгу, которую еще не выпустили из типографии. Буквально, спустя несколько часов после того, как американец ушел, автора словаря арестовали, а тираж уничтожили. Но книга выжила, и лежит передо мной.

- Еще огромное количество еврейских книг ждет нас в пампасах Аргентины, — говорил Лански, — и мы туда попадем.

Поиск еврейских книг не ограничивается только Соединенными Штатами. Лански рассказывает, что собирает книги по всему миру — из России, Израиля, Аргентины. Впрочем, в Центре не только собирают книги, но и дают. После террористической аттаки на Еврейкий общинный центр в Буэнос-Айресе, Лански предложил отдать им книги из своего хранилища, взамен уничтоженным взрывом. Надо знать, что Еврейский центр в Буэнос-Айресе — не просто еще один коммунальный центр, каких много по всему миру. Аргентина оставалась, наверное, последней (наряду с Мексикой) страной, где идишисты продолжали отчаянную борьбу за сохранение идиш. В 60-70 и даже в начале 80-х еврейские лидеры Аргентины гордо заявляли, что языком евреев останется идиш. На Аргентину с надеждой смотрел постоянно уменьшавшийся круг идишистов во всем мире. Уже тогда, несмотря на огромные усилия и затраты, молодежь не знала и не хотела говорить на этом языке. Кроме детей еврейских фермеров в пампасах на севере страны, почти никто не говорил на идиш.

После службы в израильской армии в самом начале 80-х я побывал в Аргентине. Время было тяжелое — военная диктатура, разгул антисемитизма, всегда бытовавшего в Аргентине, процесс над известным журналистом Якопо Тимерманом. Имя Тимермана тогда упоминалось вместе с именами Анатолия Щаранского и Нельсона Манделы. Финансы еврейской общины, пострадавшие от краха принадлежавшего общине банка, разрушались гиперинфляцией. Помню рассказы, о том, что молодежь, говорившая по-испански, не допускалась к общинной деятельности. Идишисты игнорировали и подрывали все попытки говорить на еврейские темы и делать еврейскую культуру по-испански. Молодые аргентинские евреи говорили с нами на иврите охотней, чем по-английски, а идиш знали с пятого на десятое. Это было совершенно непохоже на евреев Мексики, которые как раз заканчивали тогда процесс перехода еврейского образования с идиш на английский язык. В Аргентине не было раввинской анафемы на еврейскую культуру. Наоборот, школьников заставляли зубрить в школе тексты еврейских писателей. Раввинов же сторонники социалистического Бунда, руководившие общиной, не подпускали не только к школам, но и к любой общинной деятельности. Помню, на приеме в синагоге, гостям сервировали бутерброды с ветчиной.

Приходилось даже слышать нелепые обвинения, что израильтяне, пытавшиеся перевести систему образования на иврит, продолжают дело уничтожения языка 6 миллионов жертв Катастрофы. Помню мероприятие, посвященное столетию создания еврейских колоний в пампасах. Туда съехались внуки и правнуки романтиков, заложивших сеть еврейских сельскохозяйственных колоний — преуспевающие землевладельцы (остальные просто покинули землю), бизнесмены. На идиш уже не говорил никто.


Так зачем все это надо? Что привлекает к вам людей?

- У нас летом работают добровольцы, — рассказывает Лански, — Молодые ребята, студенты приходят, помогают разбирать и каталогизировать книги. Помогают нам во всем. Как-то раз я спросил одну молодую и стильную девочку “Что ты находишь в этих старых и пыльных книгах на почти непонятном тебе языке?”

- Вы не понимаете, Аарон, — отвечала она, — Идиш сегодня — это hip! Это здорово! Это модно!